Иран глазами рязанца
Рассказ рязанца, прожившего конец года в загадочном Иране.

В XXI-м веке границы открыты в большинстве стран мира, трудно попасть, разве что, в Северную Корею. В периоды отпусков ленту инстаграма переполняют фото из Турции, Таиланда и других регионов, популярных для туристов или путешественников. Но есть такие места планеты, куда мало кто из рязанцев захочет поехать.

Иран. Страна с историей в пять тысяч лет. В последние 40 она живет в условиях санкций, постоянно ссорясь с США, Израилем и государствами Персидского залива. В декабре об Иране заговорили мировые СМИ в связи с массовыми протестами.

Именно в этой стране в прошлом году проработал два с половиной месяца рязанец Иван Петрое. О своих впечатлениях он рассказал корреспонденту RZN.info.

Добро пожаловать

Когда узнал о возможности поехать в Иран, отнесся к этому как к работе, не было предвкушения какого-то приключения. Дома хорошо, но дорого, а тут работа на ближайшие два с половиной месяца. Впрочем, небольшие приключения начались еще в России при оформлении визы — когда приехал в посольство, оказалось, что у дипломатов выходной — календари не совпадают.

То, что летим в страну с другим укладом жизни стало ясно еще в самолете: перед выходом в аэропорту Тегерана все женщины повязали на голову платки. Сама столица оказалась похожа на наши города: те же многоэтажки, машины, светофоры. Автомобили, конечно, попроще: в больших городах шиком кажется Renault Sandero или Duster, а Mercedes можно увидеть разве что в столице. Иногда ребята, приезжая в город, развлекались, играя в игру «кто первый увидит Mercedes», порой не побеждал никто.

То, что летим в страну с другим укладом жизни стало ясно еще в самолете

Маленькие города как жили 300 лет назад, так и живут до сих пор. Обычная иранская деревня — дома из необожженного кирпича, который обмазан глиной с навозом. Климат позволяет не вкладываться в более дорогие материалы: зимой температуры редко опускается ниже нуля, осадков мало. Хотя, конечно, это зависит от высоты.

Природа красивая — пустыни с горами. Было прикольно ездить по руслам высохших рек, особенно забавно смотрелись мосты, перекинутые над ними. Эти реки редко заполняются водой, где-то раз в шесть лет, зимой, после сильных дождей.

Дороги хорошие, куда лучше наших. Но правила не соблюдает никто — водители без стеснения переезжают двойную сплошную, игнорируют «кирпич» и круговое движение, пешеходы лезут на дорогу где попало. Когда ехали по работе с местным водителем, при скорости больше 120 километров в час начинал пищать ограничитель, но он легко с этим справлялся — просто делал музыку громче. За один день в России иранский водитель получил бы с десяток штрафов и лишился «прав».

Быт

Наша экспедиция занималась геофизической разведкой, искали воду. Состав был смешанный: шесть русских и девять иранцев. Жили вместе, в обычных домах. Если везло, то спали на кроватях, иногда ночевали и на полу. Отношения с местными коллегами сложились хорошие. Да, конечно, были разногласия из-за бытовых моментов, но их мы быстро улаживали.

Еда была не самой приятной: иранцы питаются, в основном, бобовыми, рисом, горохом, чечевицей, картошку готовили только для нас. Все либо кислое, либо несоленое, из мяса — только баранина, ее варят 6-7 часов, после чего она совершенно теряет вкус. Ели на полу, на клеенке.

По магазинам сами не ходили, точнее нас не пускали, сказали: «вас украдут»

По магазинам сами не ходили, точнее нас не пускали, сказали: «вас украдут». В город выходили с местными ребятами. Хотя иногда шли в «самоволку»: бегали в парке, при этом никаких проблем не возникало, скорее всего, иранские коллеги просто боялись, что их накажут, если с нами что-то произойдет.

Люди

Люди были интересные. С рабочими быстро общий язык находишь: с одним из них, например, говорили по-русски, а он на персидском отвечал. Но мы как-то друг друга понимали. Со временем слушаешь их разговоры, потихоньку начинаешь понимать слова без переводчика. Они спрашивают на своем языке, я отвечаю на русском. И все понимают.

В Иране уважают старших, считается, что они во всем правы, хотя это не всегда так. Также трепетно относятся к людям с высшим образованием, инженерам. Есть даже специальное слово, которое, пожалуй, не имеет прямого перевода на русский — «мондес». Это и инженер и начальник, и человек которого ты уважаешь — мастер, наставник. Причем это слово используют не только простые рабочие, когда обращаются к начальнику, но и сами «мондесы» при общении между собой. Меня сначала тоже нарекли «мондесом», затем узнали имя и я снова стал просто Иваном.

А еще иранцы очень обижаются, когда их называют арабами, ведь они персы, их цивилизации около пяти тысяч лет.

Образованные иранцы, с которыми я общался, текущей властью недовольны, называют ее диктаторской, но протестовать не собираются. О политике мы практически и не разговаривали. В стране заблокированы «ВКонтакте», Facebook, YouTube. Но люди, конечно, обходили блокировки при помощи VPN.

Одно время правительство запрещало интернет быстрее 5 кб/с, опасались, что через сеть иранцы будут скачивать запрещенные картинки и видео. Но сейчас с этим попроще.

Про Россию они знают, поскольку наша страна поддерживает Иран. Просили передать привет Путину. У них даже есть берцы (армейские ботинки), которые называют «Путин», почему — непонятно.

Местное телевидение не смотрели, да и самого телевизора у нас не было. Музыку иранцы любят, она в основном народная, при этом петь могут только мужчины: женщинам запретили выступать после исламской революции. Они записывают свои композиции подпольно и публикуют на YouTube.

В стране запрещено спиртное, совсем, за выпивку можно получить серьезное наказание

Что касается веры, то тут все по-разному. Трепетно относятся к религии представители старшего поколения, бедняки и рабочие. Образованные молодые люди куда менее религиозны. В стране запрещено спиртное, совсем. За выпивку можно получить серьезное наказание, но говорят, что где-то за 100 долларов можно достать бутылку водки. С курением проще — табак для кальяна продается почти в любом магазине.

Большая часть иранцев, с которыми мы общались, копят на свадьбу. Добрачные отношения под запретом, поэтому другого выхода нет. Жениться стоит две тысячи долларов — это плата родителям за воспитание дочери. Есть и многоженство — никто не запрещает обзавестись несколькими супругами, но это удовольствие не из дешевых: муж обязан обеспечивать всех своих избранниц одинаково хорошо, а также помогать их родителям. Я так и не понял, разрешено ли это официально, но в дальних деревнях никто следить не будет.

В провинциях женщины ходят в черной одежде, закрывающей все тело, кроме лица, но в столице — Тегеране — все куда более демократично: девушки выбирают разноцветную одежду, некоторые не стесняются ходить за руку со своими избранниками. Поскольку добрачные отношения запрещены — полиция может остановить возлюбленных на улице и наказать кавалера — руку не отрубят, но штраф обеспечен. Но строгость законов, как и в России, компенсируется необязательностью их исполнения. Местные отмечали, что несмотря на угрозу жесткого наказания, в Иране даже есть представительницы «древнейшей профессии».

Землетрясение

Во время командировки застали землетрясение. У эпицентра на ирано-иракской границе было 7,3 балла, разрушило много поселений, тысячи человек пострадали, сотни погибли. Нам же повезло: работали тогда на другом конце страны, у границы с Афганистаном, поэтому до нас дошли лишь отголоски.

Проснулись ночью от грохота, звук был как гул от старого холодильника

Проснулись ночью от грохота, звук был как гул от старого холодильника. Поняли, что землетрясение, и сразу выбежали на улицу в одних трусах. Видим: нашли иранские друзья бегают и громко кричат. На дворе ноябрь, холод, мы постояли и решили вернуться в дом — будет снова трясти, тогда выбежим. Но больше не трясло.

Рутина

Трудно рассказать что-то интересное. Сплошной день сурка: два месяца подряд вставали в шесть утра, часа в четыре возвращались. Вечером читали, смотрели фильмы, играли, развлечений толком не было, да и выйти погулять было некуда — в деревне на границе с Афганистаном все равно ничего не происходит.

Настоящей отдушиной был футбол: иранцы обожают его. Часто играли по вечерам, среди местных был один хромой нападающий, который запомнился больше всего. Он постоянно ждал мяча у чужих ворот, не возвращаясь в оборону, забивал и радовался каждому голу как ребенок. Несмотря на хромоту играл он действительно хорошо. Сам я футбол не люблю, но тоже пару раз присоединялся к игре.

На жару не жаловались: командировка выпала на осень-начало зимы. Если летом до +50, то в октябре-декабре температура была приемлемой.

Трудно сказать, что запомнилось больше всего. Все-таки это была работа, каждодневная и трудная. А домой хотелось, всегда хочется, что уж врать. Поэтому самое яркое впечатление — это возвращение.