Чтобы крылья выросли. Легенда отечественной педагогики Шалва Амонашвили ответил на вопросы рязанцев
На встрече Амонашвили делился опытом общения и воспитания детей, разбирал конкретные ситуации.

Что делать, если на улице минус пятнадцать, а сын хочет идти на улицу в пиджаке; как в глазах детей не подорвать авторитет учителя, если тот несправедлив; что говорить ребенку, если у бывших мужа и жены разные подходы к воспитанию. На встречах с Шалвой Амонашвили родители готовы безостановочно задавать вопросы, а его семинары расписаны на три года вперед.

Его называют «легендой отечественной педагогики», он доктор психологических наук и профессор. Сейчас ему 87 лет, но об энергетики этого человека можно судить по отзывам участников встреч, а они все как один говорят, что после общения с основателем гуманной педагогики, меняешься.

На встрече Амонашвили делился опытом общения и воспитания детей, разбирал конкретные ситуации и рассказывал, что сделать, чтобы не заставлять ребенка, но при этом добиться нужной для родителей реакции.

В Рязань он приехал с двухдневным семинаром «Полюби себя — крылья вырастут», где вместе с сыном Паатой Амонашвили пообщался с учителями и родителями.

Чтобы задать несколько вопросов Шалве Александровичу, его пришлось «уводить» от родителей, которые и в перерывах семинара не отпускали мэтра ни на секунду.

Шалва Александрович, современные дети отличаются от тех детей, которые были тридцать лет назад?

Очень

Чем?

Детей 50-60 годов и начала 70-х называли «акселератами», они быстро развивались физически и умственно. Это было странное поколение. Но они сотворили «чудо». Мобильник, который вы положили передо мной, сделали они, компьютер тоже. Они открыли интернет и тем самым изменили облик мира. Общение стало другим, Земля стала маленькой. Потом было поколение, которое пользовалось всем этим.

Какое поколение пришло им на смену?

С конца 90-х годов появилось поколение с другими свойствами. Их называют «детьми света», также известно понятие «дети индиго». Это многосторонне развитые дети, талантливые, приходят они со знаниями, они очень активные. Но им очень скучно в том обществе, которое не удовлетворяет их запросы. Скажем, в школе. Те, кто называет их «гиперактивными», тем самым защищает себя. Такие дети требуют другого отношения. Им грустно с нами, в школе грустно. Есть опасность, что они потеряют то, ради чего пришли в этот мир.

Интерес?

Да. Также, как и многие акселераты потеряли свои способности, потому что им не дали развиться. Кому-то дали, но многим нет.

«Детям скучно в школе»

То есть вы считаете, что сейчас родители от детей далеки?

Они воспитывают по-прежнему авторитарно, вместо того, чтобы учиться у детей, какие им нужны мамы и папы, даже дедушки и бабушки. Так как детям грустно и скучно, мы видим очень печальные явления. Множатся самоубийства, чего никогда раньше не было, детский криминал, наркомания среди детей и курение. Многие уходят из семей с 6 до 16-летнего возраста. 84 тысячи детей в год в России покидают свои семьи.

Вы говорите про сегодняшнюю ситуацию, однако принципы гуманной педагогики вы разработали давно.

Гуманная педагогика — это классическая педагогика, в ней учителя — спасатели детей, спасатели школы. В школе сегодняшней много учителей, которые любят детей, но любят авторитарно. Это не гуманность.

Много одинаковых вопросов вам задают на семинарах?

В принципе одинаковые. Все хотят знать, что делать, с этими детьми. Сейчас я даже больше семинары провожу для родителей, а не для учителей.

Но не в Рязани. Здесь на двухдневном семинаре побывали и родители, и учителя. Пятьдесят на пятьдесят, как говорится. А с чем чаще всего приходят к вам родители?

Родители в основном жалуются на детей: те не хотят учиться, не слушаются, самовольничают. Спрашивают, как принуждать и как заставлять делать уроки. Жалуются на детей и не хотят увидеть себя. Не хотят себя увидеть, может быть, тогда изменится отношение к детям.

«Родители жалуются на детей и не хотят увидеть себя»

Как учителю начать работать по принципу гуманной педагогики?

Некоторым надо немного объяснить и помочь, другим надо показывать уроки, терпеливо объяснять и постепенно рождается новый учитель. Вообще все зависит от одного обстоятельства: хочет или нет сам учитель. Вы знаете, у нас было так, что мы перестраивали целый коллектив. Например, учителей в коррекционных школах. Через два года эту школу признавали нормальной. Дети те же самые, но они уже не коррекционные. Силой заставить ведь прийти к вере нельзя? Вот и здесь так — силой нельзя.

Сколько сейчас детей занимаются по принципу гуманной педагогики и где есть такие школы?

Мы ведем повышение квалификации с моей супругой и Паатой (Паата Амонашвили — сын Шалвы Амонашвили, ред.), у нас квалификацию прошли более сорока тысяч учителей. Есть школа №200 в Москве, частная школа «Наш дом» в Благовещенске, скоро откроется частная школа «360» в Рязани, но самих учителей очень много.

Сложно учителю вписаться в образовательный процесс, если он решит нести в себе принципы гуманной педагогики?

Если коллектив будет высмеивать, то конечно. Надо, чтобы директор был, я хоть и не люблю это слово, толерантным, сказал «делай». Тут важно, чтобы учитель настроил в пользу себя родительское сообщество. Он должен открыть карты, как будет работать с детьми, что такое гуманность, пусть пригласит на свои уроки нескольких коллег, чтобы показать им, что плохого ничего здесь не делается, а дети раскрываются. Потому что все строится на доверии. Это обязательно нужно делать в школе. Тогда один в поле воин.

Фото Марии Пилипенко